- Какой год из последнего десятилетия был самым плодотворным для вас? - Я надеюсь, что сейчас живу в период, когда ещё могу сделать что-то важное. Но, скажем, период 2014-2016 годов был довольно непростой. Я работал над новой редакцией оперы Эдуарда Артемьева «Преступление и наказание». Нужно было забыть о своей музыке, «наступить на горло собственной песни». Эта работа требовала полного погружения. Два года я жил за компьютером и засыпал без сил. Очень горжусь, что Артемьев высоко оценил мой труд. Также я очень рад, что выполнил практически все задачи, которые передо мной поставил режиссёр Андрей Кончаловский. Знаю точно, что без этой адской работы не было бы спектакля, который сейчас с успехом идёт в театре мюзикла. После этого Андрей Сергеевич пригласил меня написать музыкальный финал в его фильме «Рай». Звонит и спрашивает: «Можешь соединить еврейскую молитву и музыку Брамса?». Я говорю: «После того, как я ввёл в партитуру Артемьева таджикскую народную песню, мне ничего не страшно!». Горжусь, что среди многочисленных призов, завоеванных картиной, есть и награда за лучший саундтрек. А меня после фильма прияли в Европейскую киноакадемию. |