- Какой год из последнего десятилетия был самым плодотворным для вас?

- Я надеюсь, что сейчас живу в период, когда ещё могу сделать что-то важное. 

Но, скажем, период 2014-2016 годов был довольно непростой. Я работал над 

новой редакцией оперы Эдуарда Артемьева «Преступление и наказание». 

Нужно было забыть о своей музыке, «наступить на горло собственной песни». 

Эта работа требовала полного погружения. Два года я жил за компьютером и 

засыпал без сил. Очень горжусь, что Артемьев высоко оценил мой труд. Также 

я очень рад, что выполнил практически все задачи, которые передо мной поставил

 режиссёр Андрей Кончаловский. Знаю точно, что без этой адской работы не было

 бы спектакля, который сейчас с успехом идёт в театре мюзикла.

После этого Андрей Сергеевич пригласил меня написать музыкальный финал в

 его фильме «Рай». Звонит и спрашивает: «Можешь соединить еврейскую молитву

 и музыку Брамса?». Я говорю: «После того, как я ввёл в партитуру Артемьева

 таджикскую народную песню, мне ничего не страшно!». Горжусь, что среди 

многочисленных призов, завоеванных картиной, есть и награда за лучший саундтрек. 

А меня после фильма прияли в Европейскую киноакадемию.