Никите Михалкову было двадцать с небольшим – он недавно закончил режиссерский факультет ВГИКа, и у него было полно интересных идей. Одна из этих идей: съемки настоящего вестерна. Нормальный советский зритель даже не слышал такого слова, но Никита Сергеевич, имевший доступ к западным фильмам, обожал спагетти-вестерны с Клинтом Иствудом, и был уверен в том, что это универсальный жанр, главное, придумать, как его адаптировать к нашей истории.

Это оказалось довольно просто. Сценарист Эдуард Володарский прочитал в газете статью про эшелон с белогвардейским золотом, который долго переходил из рук в руки, пока не попал к «красным». Из статьи вышла целая приключенческая повесть под лихим названием «Полмиллиона вплавь, пешком и волоком». Поскольку тема Гражданской войны считалась вполне благонадежной, Михалкову дали «добро» на съемки, не подозревая о том, что романтики вестерна в фильме окажется гораздо больше, чем патриотизма и исторической достоверности.

Собственно, это фильм о мужской дружбе, которая проходит испытание не только огнем, но и медными трубами. Михалков обладал потрясающим чутьем на интересные лица и по-настоящему талантливых людей. Главные, и не очень главные роли сыграли у него Юрий Богатырев, Александр Кайдановский, Анатолий Солоницын, Александр Пороховщиков, Сергей Шакуров, Константин Райкин. Для кого-то (как и для самого режиссера) это был дебют, абсолютно для всех – стремительный взлет к славе.

Михалков видел в своих актерах то, что даже они сами в себе не подозревали. Тихий интеллигент Юрий Богатырев стал у него самым сильным персонажем, чекистом Шиловым. Известно, что это была роль «на сопротивление» — и дело даже не в том, что для роли Шилова Богатыреву пришлось похудеть и научиться ездить верхом. Он просто органически не признавал насилия, и сцену, где он бьет по лицу героя Кайдановского, не могли снять на протяжении множества дублей. «Я просто не могу», — говорил Богатырев. В конце концов Михалков вышел из себя: «При чем тут ты? При чем тут Саша? Встречаются чекист и белогвардеец. Это единственное, что должно тебя интересовать!»

Большая часть фильма снималась в Чечне – ее посоветовал Михалкову друг семьи, Махмуд Эсамбаев. И, действительно, с природой в Чечено-Ингушской АССР был полный порядок. Вот только с местными пришлось драться «стенка на стенку»: это был своего рода ритуал, без которого никакие съемки были невозможны. Зато показав себя в драке, москвичи стали пользоваться расположением местных – от желающих сниматься в массовых сценах не было отбоя. Никита Сергеевич до сих пор вспоминает, как один из тех добровольцев поинтересовался: «Вы нам оружие дадите, или со своим приходить?»

Вообще, съемки «Чужого…» напоминали веселое мальчишеское хулиганство. Пороховщиков с Солоницыным распивали ежедневную дозу «коньячного напитка», закусывая рыночными баклажанами. Райкин сам прыгал в ледяную воду с 12-метровой скалы, отказались от дублеров Кайдановский и Богатырев… Именно на съемках Михалков сделал предложение манекенщице Татьяне – расписались они в ЗАГСе Грозного, и там же, на съемочной площадке, отгуляли свадьбу. Даже музыку к фильму, ту самую, великолепную мелодию, что звучала на церемонии закрытия в Олимпиады в Сочи, и которая знакома с первых аккордов каждому взрослому человеку, была написана Эдуардом Артемьевым за один присест. «Я просто сел, и сыграл».

Иногда так бывает – из юношеского хулиганства и романтической легкости получается настоящий шедевр. Драки, погони, потертые кожаные куртки, растянутые свитера, игра света и тени – все это, само собой разумеется. Но еще тонкая драма об утраченных иллюзиях, поиски смысла жизни, вера в друзей и моральные принципы. «Дайте русскому мальчику карту звездного неба, и на следующий день он вернет ее вам исправленной», — говорил Достоевский. Вот так и Никита Михалков переписал правила «легкого жанра», создав первый в истории вестерн для советской интеллигенции.