Если имя Эдуарда Артемьева кому-то ни о чем не говорит, это недоразумение легко исправить. Просто надо назвать несведущему человеку наугад пару-тройку фильмов: «Сталкер», «Раба любви», «Ближний круг»… Именно Эдуард Артемьев, которому сегодня исполняется 70 лет, написал музыку к ним и еще к паре сотен картин.

Эдуард Николаевич Артемьев начал писать музыку в 14 лет, а о своих первых сочинениях вспоминает так: «Так, ерунда какая-то. Что-то громоподобное под влиянием Рахманинова».

Академическое образование он получил в Московской консерватории по классу композиции у Юрия Шапорина. Переломным моментом в его судьбе стала встреча в 1960 году с инженером Евгением Мурзиным, работавшим в области звукосинтеза.

В этом году, когда созданный Мурзиным уникальный фотоэлектронный синтезатор «АНС» привлек к себе целую группу молодых композиторов, в отечественной музыке родилось новое направление — направление электронной музыки.

«АНС» — первые буквы фамилии, имени и отчества Александра Николаевича Скрябина — великого русского композитора, оказавшего влияние на творчество и жизненную философию Мурзина.

Сегодня Артемьева называют основателем отечественной электронной музыки наряду с Мурзиным. Не только потому, что из композиторов, обратившихся к совершенно новой области музыкального искусства, он единственный связал с ней свою судьбу. Он, по существу, сохранил в России целое направление, продолжая в нем работать, когда по указанию свыше студия Мурзина была закрыта, и многое вложил в его развитие. Когда же Мурзин при поддержке Шостаковича добился в 1966 году открытия в Москве студии электронной музыки, Артемьев продолжил работу в ней.

В 1968 году имя Артемьева впервые прозвучало на западе, когда на Интернациональном конгрессе электронной музыки во Флоренции Мурзин представил свой синтезатор и выполненные на нем композиции Артемьева, который стал первым исполнителем на «АНС». После их выступления итальянская пресса сообщала: «Один из ведущих центров электронного авангарда находится в Москве» («La Stampa», 14 июня 1968).

Когда Артемьева спрашивают, легче ли стало писать музыку с появлением новых электронных музыкальных инструментов, он отвечает, что «синтезатор — всего лишь инструмент для реализации идей, а главное для композитора — ум и душа. Кстати, беда многих современных авторов в том, что они не развивают фантазию, не занимаются настоящим творчеством, а нажимают одни и те же кнопки с модными тембрами. Отсюда однообразие мелодий и скука».

В начале 1960-х годов электронными опытами Артемьева заинтересовались кинематографисты — поначалу электронными эффектами. Подчеркнуто «неземное» звучание использовалось в основном в научно-популярных фильмах «космической» тематики. Таким был, в частности, и первый киномузыкальный опыт Артемьева в фильме «Мечте навстречу» режиссера Корюкова (1961, совместно с композитором В. Мурадели), документальных лентах «Планета Океан», «Дом в космосе», сюжетах в киножурнале «Хочу все знать», «Альманахе кинопутешествий».

С Андреем Тарковским, который начал снимать «Солярис», композитор познакомился на вечеринке. Узнав, что Артемьев занимается электроникой, Тарковский заинтересовался, пришел к нему в студию послушать музыку. Тарковского привлекла аудиовизуальность, пространственность музыки Артемьева, его способность выстраивать сложные ассоциативные ходы, создавать обобщенные образы-символы. Через несколько дней Артемьева пригласили участвовать в работе над фильмом. Вместе они сделали три картины: «Солярис», «Зеркало» и «Сталкер». В 1989 году на основе музыки к фильмам Тарковского Артемьев создал цикл из 13 композиций — заново написанных пьес «Тема», «Поезд», «Болезнь», «Станция», «Слушая Баха», «Исход», «Они шли долго», «Сон», «Медитация», «Океан», «Картина Брейгеля», «Возвращение», «Посвящение А. Тарковскому».

Эдуард Артемьев «озвучил» более 150 отечественных и зарубежных картин (художественных, документальных, мультипликационных), множество театральных, радио- и телепостановок. Помимо Тарковского композитор работал с Михалковым, Кончаловским, Абдрашитовым, Самсоновым, Орловым, Хамидовым и многими другими режиссерами.

С Никитой Михалковым сделаны картины «Свой среди чужих, чужой среди своих», «Раба любви», «Несколько дней из жизни Обломова», «Неоконченная пьеса для механического пианино», «Родня», «Урга», «Утомленные солнцем», «Сибирский цирюльник».
Сотрудничество с Андреем Кончаловским, начатое в «Сибириаде», в работе над оперой «Преступление и наказание», продолжилось на сцене парижского театра «Одеон» в чеховской «Чайке», а также на студиях Голливуда в фильмах «Дуэт для одного», «Гомер и Эдди», «Ближний круг», «Одиссей». В Голливуде Артемьев работал и с другими режиссерами: Л. Шиллером, Д. Голденом, Ю. Нейманом («Double Jeopardy», «Burial of the Rats», «Heart of the deal»).

«Артемьев великолепно чувствует экран, — отмечает Вадим Абдрашитов, с которым композитор сотрудничал в фильмах “Охота на лис” и “Остановился поезд”, — он никогда не пишет иллюстративной музыки. Его музыка контрапунктирует изображению, дополняет, раскрывает глубинный смысл кадра». По словам Никиты Михалкова, Артемьев обладает «поразительными способностями стилиста».

А сам композитор говорит: «Кадр действует на меня самым чудодейственным образом. Я всегда терпеливо жду, что покажет мне режиссер, и тогда его стиль, язык, образная система мышления рождают во мне ответную реакцию».

Недавно Эдуард Артемьев завершил работу над оперой «Раскольников» по роману Федора Достоевского «Преступление и наказание». Работа над оперой, длящейся в окончательном варианте более трех часов, заняла почти тридцать лет. Идея ее создания принадлежит Андрею Кончаловскому, написавшему в конце 1970-х годов либретто в соавторстве с Юрием Ряшенцевым и Марком Розовским. В записи оперы, вышедшей в конце октября на компакт-диске, нет ни одного классического оперного голоса, только эстрадные и рок-певцы. Раскольникова поет Владимир Ябчаник, Сонечку — Наталья Сидорцова, участвуют Юрий Мазихин и Петр Мирков из «Норд-Оста», Александр Маракулин из спектакля «Нотр-Дам».

Материал подготовлен интернет-редакцией www.rian.ru на основе информации открытых источников